Спектакль «Современника» по пьесе немецкого классика корректно переименован из «Марии Стюарт» в «Играем? Шиллера!» — сценическая версия литовского режиссера Римаса Туминаса весьма отличается от оригинала. И слава Богу! Пусть простят меня ярые радетели классики, но пафосный романтизм Шиллера сегодня воспринимается как архаизм.

Сразу скажу, что не стоит искать в спектакле точных соответствий историческим реалиям XVI века. И это вполне оправданно: зритель ведь идет в театр прежде всего за эмоциями, переживаниями, через них и осмысляет увиденное. И судить художника, как известно, надо по законам, им же установленным. Туминас — жесткий режиссер мало у нас известного «литовского направления», наиболее ярко представленного Някрошюсом. Те же приемы, та же любовь к метафоре и использованию природных стихий и материалов — воды, огня, камней, песка. Порой режиссер (возникли даже киношные ассоциации с Андреем Тарковским) озадачивает символами — например, что должна означать сцена, когда Елизавета — Марина Неелова — долго и упорно ходит по сцене с двумя бокалами воды на подносе? Но напряженную, предгрозовую атмосферу Туминас нагнетать умеет, и перед сценой казни Марии — Елены Яковлевой — публика уже на взводе, на нерве. Кстати сказать, сама казнь «решена» режиссером в основном с помощью света — белое как посмертная маска лицо умершей королевы, как бы отделенное от туловища. Корректно и жутковато.
Главная тема, заявленная Туминасом — женщина во власти. Вот тут-то замечательно найден момент соединения Шиллера и далекого XVI века с веком XXI. Спектакль — бенефис двух замечательных актрис, королев русской сцены: Марины Нееловой и Елены Яковлевой. На мой взгляд, Яковлева даже переигрывает свою партнершу. Способ актерского существования, предложенный Туминасом, отличается от традиционного русского психологического театра. Тем радостнее за актрис, что они справились с новой для себя задачей. И Неелова, и Яковлева настолько «другие», что мои соседи поминутно сверялись с программкой, чтобы убедиться: их не обманули, играют любимицы публики.
Противостояние двух королев, английской и шотландской — это еще и противостояние двух женщин, по-разному проживших свою жизнь. «Всякое мое несчастье зовется Марией Стюарт!» — говорит Елизавета, Мария полностью в ее власти. Елизавета может ее казнить или миловать, но англичанку душит сознание, что Стюарт, воспитанная при французском дворе, всегда оставалась женщиной. Не лишала себя женских радостей, выходила замуж, родила сына, любила без оглядки. Елизавета же принесла в жертву трону самое дорогое — женственность. Она ни мать, ни жена и, судя по всему, бездарная и закомплексованная любовница Лестера. Судьба Елизаветы достойна сочувствия: ребенком она потеряла мать, казненную Анну Болейн, а потом ее отец Генрих казнил и свою вторую жену — мачеху, к которой Елизавета была привязана. Какие «тараканы» могли поселиться в голове юного создания, пережившего такое, — предмет исследования психоаналитиков. Мысль Шиллера и Туминаса не нова: власть корежит, уродует души, и женщина тут особенно уязвима, потому что идет против своей природы. Мария Стюарт умирает с королевским достоинством, а Елизавета, взяв на душу грех казни, остается со всеми своими нерешенными проблемами в полном одиночестве. Если не считать прихлебателей и интриганов, толпящихся у трона.
Мужчины на фоне противостояния двух женщин — всего лишь фон. Тут актерам не позавидуешь. Самая яркая фигура и актерская удача — Максим Разуваев в роли Мортимера, преданный и убитый своим союзником графом Лестером. Увы, замечательный Игорь Кваша в роли графа, как мне показалось, дает скорее привычный урок актерского мастерства, нежели проживает судьбу своего персонажа.
Рижская публика очень тепло приняла спектакль, оценив его как удачу литовского режиссера и русских актеров — Туминас вышел на сцену, разделяя успех своих единомышленников и целуя руку Марине Нееловой.

Евгения Подберезина
11-07-2003
Вечерняя Рига