При открытии занавеса вишневый сад — причудливое металлическое сооружение, что-то вроде замысловатой абстрактной скульптуры — доминирует на сцене театра «Мартин Бекк», переливаясь всеми цветами радуги. Потом вскоре на сцене появляется его владелица-аристократка — роскошная блондинка в белоснежном парижском наряде с элегантным зонтиком и тончайшей шалью. Глядя на Раневскую, так и кажется, что она в любой момент может все это зашвырнуть в угол и с кокетливым смехом броситься кому-нибудь на шею.
К концу же пьесы, когда сад продан и вот-вот будет вырублен, все резко меняется. Металлическое сооружение приобретает уродливый бурый оттенок, а лишенная собственности хозяйка, одетая во все серое, бродит, пошатываясь, по сцене, рождая у зрителя ассоциацию с героинями античной трагедии. 
Хотя все эти перемены неотвратимы, мы выходим из театра взволнованными и глубоко потрясенными, сохраняя при этом в душе некоторые сомнения. Да, Любовь Андреевна удивительно симпатична, но не она ли сама навлекла на себя все беды? И так ли уж плох человек, купивший вишневый сад, — сын и внук крепостных — Лопахин?
Именно в этом одна из сильных сторон спектакля московского театра «Современник» по пьесе Чехова «Вишневый сад», где нет ни законченных негодяев, ни безропотных жертв, ни откровенных шутов. И хотя актерский состав неравноценен и на спектакле забываешь, что Чехов задумывал свою последнюю пьесу как «смешную, очень смешную — не драму, а комедию, а местами просто фарс», все это с лихвой возмещается теми реалистическими, психологически убедительными характерами, которые не так часто увидишь в наши дни на сцене — на англоязычной, по крайней мере.
Трехчасовой спектакль, играемый на русском языке, проходит в рамках «Московского фестиваля искусств на Бродвее», то есть, он представлен нам как явление современного русского театра и действительно является великолепным, ни на что не похожим зрелищем. Около двух недель спектакль будет собирать нью-йоркскую публику — не только преданных русских иммигрантов, но тех любителей театра, которые считают своим долгом посмотреть идущего одиннадцать часов «Николаев Никльби», привезенного на Бродвей труппой Королевского Шекспировского театра, или более странные театральные эксперименты, вроде драматизованной версии «Преступления и наказания», идущей на польском языке без перевода в Уэстчестере.
Смотреть «Вишневый сад» в постановке «Современника» не такой тяжелый труд. Одна, не увенчанная лаврами, но бесконечно оцененная публикой, женщина переводит реплики всех персонажей, и голос ее звучит в наушниках, выдаваемых по требованию, совсем не столь монотонно как у большинства переводчиков. Не надо знать русский язык, чтобы понять, насколько грубее и прозаичнее он звучит у Лопахина, которого играет великолепный Сергей Гармаш. Обратите внимание, какой он в первом действии — ни дать ни взять, преданный и любящий пес, неуклюжий великан, до которого аристократам нет дела, или на то, как во втором действии он берет в свои руки безвольные, поникшие руки хозяйки поместья и бьет ими себя по лицу.
Но кто поистине непревзойден в этом спектакле — так это играющая Раневскую Марина Неелова, ее героиня кокетлива, легкомысленна, любит позировать, бросает деньги на ветер, но одновременно щедра, у нее любящее сердце, она полна отчаяния и несчастна. Ради такой актрисы стоит надеть наушники.

Перевод с английского В. Бернацкой

Джонатан Мэнделл
31-10-1997
Ньюсдей